Одним из пунктов программы Международной археологической школы*стало посещение Музея Пржевальского в Караколе. Давно хотела туда попасть, но как‑то не случалось — далековато всё же от Бишкека. И вот, наконец, я здесь.
Лариса Плетникова, Российский государственный гуманитарный университет
Имя Николая Михайловича Пржевальского (1839–1888) у многих ассоциируется с путешествиями и, конечно, с особой азиатской породой лошадей, названной в его честь, — именно он привёз шкуру и череп ранее неизвестной дикой степной джунгарской лошади из экспедиции в горы Тянь‑Шаня и Тибета в 1879 – 1881 годах. Для меня же это имя человека, поехавшего за мечтой.
Его мечтой была Лхаса, столица Тибета, «город богов». Возможно, Лхаса появилась в планах позже, но мечта о неизведанном точно была изначально. Много лет Пржевальский шёл к своей мечте, предприняв для этого пять путешествий. Первое — на Дальний Восток: нужно было зарекомендовать себя как серьёзного исследователя. Остальные четыре, через Монголию и Китай — к вожделенной цели, попутно исследуя и описывая регион, нанося на карту новые озёра, реки, описывая неизвестных ранее животных и незнакомые растения.
На географических картах того времени Центральная Азия была большим белым пятном. В числе прочих открытий Пржевальский определил координаты истока китайских рек Хуанхэ и Янцзы, нанёс на карту несколько озёр, в том числе Кукунор и мифическое Лобнор, которое, как оказалось, меняло своё месторасположение в зависимости от истоков — то пополнялось, то исчезало, — а также доказал, что Цайдам это не пустыня, а всего лишь болотистая местность.
Первое путешествие — по Уссурийскому краю (1870 – 1873) — Николай Михайлович начал из города Кяхта, что на границе Бурятии и Монголии. Финансирование, выделенное из государственной казны, было совершенно недостаточным, всего две тысячи рублей на три года.
Рассказывают, для того, чтобы добыть ещё денег, Пржевальский играл с казаками в карты и выиграл в результате 12 тысяч рублей, которые позволили ему закупить необходимое снаряжение и отправиться в путь. Задачей экспедиции, состоявшей всего из трёх человек, было собрать максимально полную информацию о территории, по которой пролегал маршрут. Собранные материалы легли в основу книги «Путешествие в Уссурийском крае», изданной в 1870 году.
К слову, привезённая путешественниками из той, первой, поездки зоологическая коллекция удостоилась внимания государей двух стран: Александр II признал, что она украсила музей Академии наук, а австрийский император Франц Иосиф пожаловал Пржевальскому кавалерский крест ордена Леопольда.
Вторая экспедиция (1876–1877) в составе восьми человек вышла из Кульджи, на границе Китая и Казахстана, но оказалась недолгой — в то время в Западном Китае шла война, поэтому был получен приказ возвращаться.
Мечта попасть в Лхасу имела и вполне практический смысл: появилась информация, что англичане планируют экспедицию в столицу Тибета с целью развития торговли между Индией и Тибетом. Нужно было их опередить и не допустить усиления влияния англичан на далай-ламу.
В третий раз экспедиция в составе 14 человек выступила из Зайсана, шла через Джунгарию — Гучэн, Хами — и всё‑таки дошла до Тибета (1879 – 1880). Несмотря на наличие официального разрешения китайское правительство негласно приказало всячески препятствовать русским, поэтому иногда даже было трудно найти проводника. Путешественники уже видели Лхасу издалека и даже составили её примерный план, но войти туда не смогли. В надежде попасть в город, закрытый для иноверцев, члены экспедиции даже получили китайские паспорта, на что потратили два месяца, но переговоры с посланцами далай‑ламы ничего не дали.
Четвёртую экспедицию Пржевальский и его спутники начали с Кяхты (1883–1885), не раз уже пройденным путём миновали Китай и, не поворачивая к Тибету, пересекли пустыню с пугающим названием Такла‑Макан, что означает «зайдёшь — не выйдешь». До этого никому не удавалось пройти эту пустыню.
Преодолев Тянь‑Шань и высочайший хребет Терскей‑Ала‑Тоо, Пржевальский и 19 его спутников в 1885 году впервые прибывают в Каракол. Это была своеобразная разведка более короткого пути на Лхасу. Оттуда Николай Михайлович возвращается в Санкт‑Петербург и составляет план следующей, пятой экспедиции по Центральной Азии, которая должна была выйти из Каракола прямо на Лхасу, таким образом существенно сократив путь.
Именно в Каракол Пржевальский направляется из Санкт‑Петербурга осенью 1888 года: вниз по Волге, затем по Закаспийской железной дороге, через Самарканд, к русско‑китайской границе. Но в пути, на охоте недалеко от Пишпека [1], выпив сырой воды прямо из реки, Пржевальский заразился брюшным тифом. Понадеявшись на своё здоровье, изначально отказался от госпитализации, и это стало роковой ошибкой. Друзья и соратники по экспедиции В.И. Роборовский и П.К. Козлов привезли его в каракольский военный лазарет, когда было уже слишком поздно. Там, в Караколе, Н.М. Пржевальский скончался в возрасте 49 лет, завещав, чтобы его похоронили на берегу Иссык‑Куля в походной одежде.
Через полгода после смерти путешественника указом Александра III от 23 марта 1889 года город Каракол был переименован в Пржевальск [2]. Спустя несколько лет, в 1894 году, рядом с могилой воздвигли памятник, в 1900 году вокруг памятника разбили сад и проложили прогулочные аллеи. Теперь и могила, и памятник находятся на территории музея, существенно дальше от отступившего с тех пор озера.
Вопрос о создании музея Н.М. Пржевальского поднимался ещё до Великой Отечественной войны. В 1946 году вышло Постановление Совета Министров Киргизской ССР, были выделены деньги на строительство. История умалчивает, почему музей открыли лишь в 1957‑м: сначала как филиал краеведческого музея Пржевальска, а лишь в 1958 году — как самостоятельный Мемориальный музей Н. М. Пржевальского.
Большую часть его экспозиции составили документы Императорского Русского географического общества [3], в обилии представленные в хороших факсимильных копиях. Именно по ним можно воссоздать всю историю путешествий и открытий этого выдающегося человека. Здесь же — галерея портретов видных членов Русского географического общества, причастных к организации экспедиций.
На входе посетителей встречает гигантский глобус и за ним — карта, где обозначены маршруты всех пяти экспедиций. Глядя на неё, ещё не успев согреться после студёного осеннего ветра, чувствующего себя вольготно на всём побережье Иссык‑Куля, невольно поёживаешься, представляя себе, как эти смелые люди шли тогда в этих местах — преодолевая перевалы, пустыни, реки практически пешком, с навьюченными экспедиционным скарбом лошадьми. Сейчас это кажется невероятным. Как они смогли?
В экспозиции музея есть фотографии, сделанные во время экспедиции, — для этого в 1883 году В. Срезневский сконструировал специальную камеру, небольшой походный аппарат весом около четырёх килограммов, подходящий для использования в экстремальных климатических условиях Центральной Азии с высокой температурой, влажностью и песчаными бурями. Но фотографий мало. Большей частью узнать о быте экспедиции можно по рисункам В.И. Роборовского, оригиналы которых сейчас хранятся в архиве РГО.
В 1957 году музею удалось выкупить ружьё Пржевальского — одно из тех, что он специально заказывал для походов. Позднее появились и другие подлинные вещи путешественника, которые сейчас можно видеть в экспозиции, — геодезический прибор с кожаным чехлом, рулетка, термометр, которые брали с собой в экспедиции, столовые приборы — ложка и вилка с инициалами — деревянная походная пиала, подарки, полученные в экспедициях.
Вдова соратника Николая Михайловича Петра Кузьмича Козлова (1863–1935) передала музею несколько подлинных фотографий П.К. Козлова и Н.М. Пржевальского, китайский курительный прибор и монгольскую металлическую пепельницу, подаренные ему во время путешествий. А в 1971 году дальний родственник, летописец рода Пржевальских Михаил Владимирович Пржевальский (1912–1997) передал в музей фотоснимки и вещи, хранившиеся в семье, — кожаный кошелёк, малахитовый камень с личной надписью Н.М. Пржевальского, его визитную карточку, записную книжку с карандашом, посылочный ящик с инициалами Пржевальского и сургучной печатью.
Сегодня именем Николая Пржевальского названы ледник на Алтае, хребет в Куньлуне, полуостров на одном из островов Курильской гряды, два пика Тянь‑Шаня, многие виды растений и животных и даже пещера недалеко от Находки.
А его мечту войти в Лхасу чуть позже, в 1900–1901 годах, осуществили член ИРГО Гомбожаб Цыбиков (1873–1930) и начинающий исследователь‑ламаист Овше Мучкинович Норзунов (1877 – не ранее 1929). Они по отдельности попали в Лхасу и даже тайно сделали 50 фотоснимков священного города и центральных провинций Тибета. Гомбожаб Цыбиков, бурят, внешне похожий на тибетца, нелегально вошёл в Лхасу под видом монаха. Его фотоаппарат был вмонтирован в молитвенный барабан хурбэ — единственный атрибут, не вызывавший вопросов у местных жителей. Автором первых опубликованных фотоснимков стал калмык Овше Норзунов, посетивший город с официальной миссией — по поручению посланца XIII Далай‑ламы А. Доржиева он доставил далай‑ламе письмо о ходе переговоров в Санкт‑Петербурге. Его снимки поступили в Петербург в июне 1901 года и вскоре были опубликованы в октябрьском номере парижского журнала «География» и в декабрьском выпуске лондонского «Географического журнала».
А в 1903 году ИРГО издало подарочный альбом «Виды Центрального Тибета», включавший в себя 50 фотографий Норзунова и Цыбикова размером 18 × 24 сантиметра, каждая из которых была наклеена на картонный лист. К альбому прилагался список фотографий с названиями и подробными объяснениями. Стеклянные негативы, с которых были сделаны фотографии, сейчас хранятся в архиве Русского географического общества в Санкт‑Петербурге, как и само издание.
Москва – Каракол (Киргизия).
Лошадь Пржевальского
С 2011 года Русское географическое общество поддерживает проект «Возвращение лошади Пржевальского».
Вид находится на грани исчезновения, он занесён в Красную книгу РФ, Красный список Международного союза охраны природы и в Приложение 2 Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (CITES). Сегодня в мире осталось не более трёх тысяч лошадей Пржевальского.
Его мечтой была Лхаса, столица Тибета, «город богов». Возможно, Лхаса появилась в планах позже, но мечта о неизведанном точно была изначально. Много лет Пржевальский шёл к своей мечте, предприняв для этого пять путешествий. Первое — на Дальний Восток: нужно было зарекомендовать себя как серьёзного исследователя. Остальные четыре, через Монголию и Китай — к вожделенной цели, попутно исследуя и описывая регион, нанося на карту новые озёра, реки, описывая неизвестных ранее животных и незнакомые растения.
На географических картах того времени Центральная Азия была большим белым пятном. В числе прочих открытий Пржевальский определил координаты истока китайских рек Хуанхэ и Янцзы, нанёс на карту несколько озёр, в том числе Кукунор и мифическое Лобнор, которое, как оказалось, меняло своё месторасположение в зависимости от истоков — то пополнялось, то исчезало, — а также доказал, что Цайдам это не пустыня, а всего лишь болотистая местность.
Первое путешествие — по Уссурийскому краю (1870 – 1873) — Николай Михайлович начал из города Кяхта, что на границе Бурятии и Монголии. Финансирование, выделенное из государственной казны, было совершенно недостаточным, всего две тысячи рублей на три года.
Рассказывают, для того, чтобы добыть ещё денег, Пржевальский играл с казаками в карты и выиграл в результате 12 тысяч рублей, которые позволили ему закупить необходимое снаряжение и отправиться в путь. Задачей экспедиции, состоявшей всего из трёх человек, было собрать максимально полную информацию о территории, по которой пролегал маршрут. Собранные материалы легли в основу книги «Путешествие в Уссурийском крае», изданной в 1870 году.
К слову, привезённая путешественниками из той, первой, поездки зоологическая коллекция удостоилась внимания государей двух стран: Александр II признал, что она украсила музей Академии наук, а австрийский император Франц Иосиф пожаловал Пржевальскому кавалерский крест ордена Леопольда.
Вторая экспедиция (1876–1877) в составе восьми человек вышла из Кульджи, на границе Китая и Казахстана, но оказалась недолгой — в то время в Западном Китае шла война, поэтому был получен приказ возвращаться.
Мечта попасть в Лхасу имела и вполне практический смысл: появилась информация, что англичане планируют экспедицию в столицу Тибета с целью развития торговли между Индией и Тибетом. Нужно было их опередить и не допустить усиления влияния англичан на далай-ламу.
В третий раз экспедиция в составе 14 человек выступила из Зайсана, шла через Джунгарию — Гучэн, Хами — и всё‑таки дошла до Тибета (1879 – 1880). Несмотря на наличие официального разрешения китайское правительство негласно приказало всячески препятствовать русским, поэтому иногда даже было трудно найти проводника. Путешественники уже видели Лхасу издалека и даже составили её примерный план, но войти туда не смогли. В надежде попасть в город, закрытый для иноверцев, члены экспедиции даже получили китайские паспорта, на что потратили два месяца, но переговоры с посланцами далай‑ламы ничего не дали.
Четвёртую экспедицию Пржевальский и его спутники начали с Кяхты (1883–1885), не раз уже пройденным путём миновали Китай и, не поворачивая к Тибету, пересекли пустыню с пугающим названием Такла‑Макан, что означает «зайдёшь — не выйдешь». До этого никому не удавалось пройти эту пустыню.
Преодолев Тянь‑Шань и высочайший хребет Терскей‑Ала‑Тоо, Пржевальский и 19 его спутников в 1885 году впервые прибывают в Каракол. Это была своеобразная разведка более короткого пути на Лхасу. Оттуда Николай Михайлович возвращается в Санкт‑Петербург и составляет план следующей, пятой экспедиции по Центральной Азии, которая должна была выйти из Каракола прямо на Лхасу, таким образом существенно сократив путь.
Именно в Каракол Пржевальский направляется из Санкт‑Петербурга осенью 1888 года: вниз по Волге, затем по Закаспийской железной дороге, через Самарканд, к русско‑китайской границе. Но в пути, на охоте недалеко от Пишпека [1], выпив сырой воды прямо из реки, Пржевальский заразился брюшным тифом. Понадеявшись на своё здоровье, изначально отказался от госпитализации, и это стало роковой ошибкой. Друзья и соратники по экспедиции В.И. Роборовский и П.К. Козлов привезли его в каракольский военный лазарет, когда было уже слишком поздно. Там, в Караколе, Н.М. Пржевальский скончался в возрасте 49 лет, завещав, чтобы его похоронили на берегу Иссык‑Куля в походной одежде.
Через полгода после смерти путешественника указом Александра III от 23 марта 1889 года город Каракол был переименован в Пржевальск [2]. Спустя несколько лет, в 1894 году, рядом с могилой воздвигли памятник, в 1900 году вокруг памятника разбили сад и проложили прогулочные аллеи. Теперь и могила, и памятник находятся на территории музея, существенно дальше от отступившего с тех пор озера.
Вопрос о создании музея Н.М. Пржевальского поднимался ещё до Великой Отечественной войны. В 1946 году вышло Постановление Совета Министров Киргизской ССР, были выделены деньги на строительство. История умалчивает, почему музей открыли лишь в 1957‑м: сначала как филиал краеведческого музея Пржевальска, а лишь в 1958 году — как самостоятельный Мемориальный музей Н. М. Пржевальского.
Большую часть его экспозиции составили документы Императорского Русского географического общества [3], в обилии представленные в хороших факсимильных копиях. Именно по ним можно воссоздать всю историю путешествий и открытий этого выдающегося человека. Здесь же — галерея портретов видных членов Русского географического общества, причастных к организации экспедиций.
На входе посетителей встречает гигантский глобус и за ним — карта, где обозначены маршруты всех пяти экспедиций. Глядя на неё, ещё не успев согреться после студёного осеннего ветра, чувствующего себя вольготно на всём побережье Иссык‑Куля, невольно поёживаешься, представляя себе, как эти смелые люди шли тогда в этих местах — преодолевая перевалы, пустыни, реки практически пешком, с навьюченными экспедиционным скарбом лошадьми. Сейчас это кажется невероятным. Как они смогли?
В экспозиции музея есть фотографии, сделанные во время экспедиции, — для этого в 1883 году В. Срезневский сконструировал специальную камеру, небольшой походный аппарат весом около четырёх килограммов, подходящий для использования в экстремальных климатических условиях Центральной Азии с высокой температурой, влажностью и песчаными бурями. Но фотографий мало. Большей частью узнать о быте экспедиции можно по рисункам В.И. Роборовского, оригиналы которых сейчас хранятся в архиве РГО.
В 1957 году музею удалось выкупить ружьё Пржевальского — одно из тех, что он специально заказывал для походов. Позднее появились и другие подлинные вещи путешественника, которые сейчас можно видеть в экспозиции, — геодезический прибор с кожаным чехлом, рулетка, термометр, которые брали с собой в экспедиции, столовые приборы — ложка и вилка с инициалами — деревянная походная пиала, подарки, полученные в экспедициях.
Вдова соратника Николая Михайловича Петра Кузьмича Козлова (1863–1935) передала музею несколько подлинных фотографий П.К. Козлова и Н.М. Пржевальского, китайский курительный прибор и монгольскую металлическую пепельницу, подаренные ему во время путешествий. А в 1971 году дальний родственник, летописец рода Пржевальских Михаил Владимирович Пржевальский (1912–1997) передал в музей фотоснимки и вещи, хранившиеся в семье, — кожаный кошелёк, малахитовый камень с личной надписью Н.М. Пржевальского, его визитную карточку, записную книжку с карандашом, посылочный ящик с инициалами Пржевальского и сургучной печатью.
Сегодня именем Николая Пржевальского названы ледник на Алтае, хребет в Куньлуне, полуостров на одном из островов Курильской гряды, два пика Тянь‑Шаня, многие виды растений и животных и даже пещера недалеко от Находки.
А его мечту войти в Лхасу чуть позже, в 1900–1901 годах, осуществили член ИРГО Гомбожаб Цыбиков (1873–1930) и начинающий исследователь‑ламаист Овше Мучкинович Норзунов (1877 – не ранее 1929). Они по отдельности попали в Лхасу и даже тайно сделали 50 фотоснимков священного города и центральных провинций Тибета. Гомбожаб Цыбиков, бурят, внешне похожий на тибетца, нелегально вошёл в Лхасу под видом монаха. Его фотоаппарат был вмонтирован в молитвенный барабан хурбэ — единственный атрибут, не вызывавший вопросов у местных жителей. Автором первых опубликованных фотоснимков стал калмык Овше Норзунов, посетивший город с официальной миссией — по поручению посланца XIII Далай‑ламы А. Доржиева он доставил далай‑ламе письмо о ходе переговоров в Санкт‑Петербурге. Его снимки поступили в Петербург в июне 1901 года и вскоре были опубликованы в октябрьском номере парижского журнала «География» и в декабрьском выпуске лондонского «Географического журнала».
А в 1903 году ИРГО издало подарочный альбом «Виды Центрального Тибета», включавший в себя 50 фотографий Норзунова и Цыбикова размером 18 × 24 сантиметра, каждая из которых была наклеена на картонный лист. К альбому прилагался список фотографий с названиями и подробными объяснениями. Стеклянные негативы, с которых были сделаны фотографии, сейчас хранятся в архиве Русского географического общества в Санкт‑Петербурге, как и само издание.
Москва – Каракол (Киргизия).
Лошадь Пржевальского
С 2011 года Русское географическое общество поддерживает проект «Возвращение лошади Пржевальского».
Вид находится на грани исчезновения, он занесён в Красную книгу РФ, Красный список Международного союза охраны природы и в Приложение 2 Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (CITES). Сегодня в мире осталось не более трёх тысяч лошадей Пржевальского.
Примечания:
* Об этом см.: Мир Музея. 2024. №12. С.33.
[1] Так до 1926 года назывался Бишкек, нынешняя столица Киргизии.
[2] Город носил это имя до 1922 года, когда ему вернули изначальное название Каракол. Но уже в 1939 году, к 100‑летию со дня рождения Пржевальского город снова был переименован в Пржевальск и носил это имя до развала СССР в 1992 году. После обретения республикой независимости город вновь стал называться Каракол.
[3] Императорское Русское географическое общество (ИРГО) — название, которое использовалось с 1850 по 1917 год для Русского географического общества (РГО).
* Об этом см.: Мир Музея. 2024. №12. С.33.
[1] Так до 1926 года назывался Бишкек, нынешняя столица Киргизии.
[2] Город носил это имя до 1922 года, когда ему вернули изначальное название Каракол. Но уже в 1939 году, к 100‑летию со дня рождения Пржевальского город снова был переименован в Пржевальск и носил это имя до развала СССР в 1992 году. После обретения республикой независимости город вновь стал называться Каракол.
[3] Императорское Русское географическое общество (ИРГО) — название, которое использовалось с 1850 по 1917 год для Русского географического общества (РГО).
Печатается по: Плетникова Л. Вслед за мечтой // Мир Музея. 2025. №1. С.35–39.
См. также: Плетникова Л. Форпост империи // Мир Музея. 2024. №12. С.41–44.
Плетникова Л.«Волга была в полном разливе...» // Мир Музея. 2023. №4. С.19.
Плетникова Л. Князь Мышкин русской поэзии // Мир Музея. 2022. №10. С.33–34.
Плетникова Л. Музеум натуральной истории // Мир Музея. 2023. №5. С.31–35.
Плетникова Л.«Волга была в полном разливе...» // Мир Музея. 2023. №4. С.19.
Плетникова Л. Князь Мышкин русской поэзии // Мир Музея. 2022. №10. С.33–34.
Плетникова Л. Музеум натуральной истории // Мир Музея. 2023. №5. С.31–35.
На фото: Н.М. Пржевальский. 1860 г.
На главной странице: Бар-чодэн. Проходные ворота между Марбори и Чжагбори. 1900–1901.
На главной странице: Бар-чодэн. Проходные ворота между Марбори и Чжагбори. 1900–1901.