Прочитали мы тутъ въ одной изъ соцiальныхъ сетей реплику нашего знакомаго журналиста, Максима Марусенкова: «Въ Германiи, — пишетъ онъ, — работаютъ три музея спаржи. А у насъ нетъ ни одного музея рѣпы. Въ Южной Кореѣ есть музей кимчи. А у насъ засмѣютъ, если заикнёшься о музеѣ квашеной капусты. Музей селёдки въ Исландiи занимаетъ пять зданiй общей площадью четверть гектара.
Недавно же открывшiйся подъ Тверью Музей щуки... впрочемъ, не будемъ о грустномъ».
Онъ сѣтуетъ — а между тѣмъ музеи пряника и калача, утюга и самовара открываются повсемѣстно, и отношенiе къ нимъ у профессiоналовъ неоднозначное.
Гдѣ провести границу между «настоящимъ» музеемъ и туристическимъ аттракцiономъ? Какъ совмѣстить потворство вкусамъ публики, не всегда столь изысканнымъ, какъ намъ хотѣлось бы, и педантичную привередливость музейщиковъ, которые, блюдя вѣрность традицiи, рискуютъ лишиться посѣтителей? Какъ въ цѣломъ смотритъ музейное сообщество на частный музей — часть ли онъ нашего единаго музейнаго мiра, или очередной симулякръ эпохи всеобщаго невѣжества?
Будемъ рады, если вы поделитесь съ нами своимъ мнѣнiем.
И — да, со столѣтiемъ реформы русской орѳографiи васъ! Реформы столь же неоднозначной, как идея созданiя музея репы. Среди революцiонныхъ юбилеевъ этому судьбоносному событiю не досталось, какъ намъ кажется, того общественнаго вниманiя, котораго оно заслуживаетъ. Мы желали хотя бы символически напомнить о немъ въ нашемъ редакцiонномъ обращенiи.
Въ своихъ очеркахъ «Уроки Арменiи» Андрей Битовъ писалъ: «Охрана языка отъ хозяйственных поползновенiй такъ же необходима, какъ и охрана природы и историческихъ памятниковъ <…> Пресловутый анекдотъ об учителѣ гимназiи, покончившемъ съ собою из‑за отмѣны ятей, въ Арменiи не пользовался бы успехомъ. Онъ бы не былъ смѣшонъ. Такой человекъ въ Арменiи могъ бы быть национальнымъ героемъ».
Недавно же открывшiйся подъ Тверью Музей щуки... впрочемъ, не будемъ о грустномъ».
Онъ сѣтуетъ — а между тѣмъ музеи пряника и калача, утюга и самовара открываются повсемѣстно, и отношенiе къ нимъ у профессiоналовъ неоднозначное.
Гдѣ провести границу между «настоящимъ» музеемъ и туристическимъ аттракцiономъ? Какъ совмѣстить потворство вкусамъ публики, не всегда столь изысканнымъ, какъ намъ хотѣлось бы, и педантичную привередливость музейщиковъ, которые, блюдя вѣрность традицiи, рискуютъ лишиться посѣтителей? Какъ въ цѣломъ смотритъ музейное сообщество на частный музей — часть ли онъ нашего единаго музейнаго мiра, или очередной симулякръ эпохи всеобщаго невѣжества?
Будемъ рады, если вы поделитесь съ нами своимъ мнѣнiем.
И — да, со столѣтiемъ реформы русской орѳографiи васъ! Реформы столь же неоднозначной, как идея созданiя музея репы. Среди революцiонныхъ юбилеевъ этому судьбоносному событiю не досталось, какъ намъ кажется, того общественнаго вниманiя, котораго оно заслуживаетъ. Мы желали хотя бы символически напомнить о немъ въ нашемъ редакцiонномъ обращенiи.
Въ своихъ очеркахъ «Уроки Арменiи» Андрей Битовъ писалъ: «Охрана языка отъ хозяйственных поползновенiй такъ же необходима, какъ и охрана природы и историческихъ памятниковъ <…> Пресловутый анекдотъ об учителѣ гимназiи, покончившемъ съ собою из‑за отмѣны ятей, въ Арменiи не пользовался бы успехомъ. Онъ бы не былъ смѣшонъ. Такой человекъ въ Арменiи могъ бы быть национальнымъ героемъ».
На первой странице обложки:
М.А. Поленова. Тамбовская крестьянка. 1850‑е. Бумага, уголь, итальянский карандаш. 73 × 62,5.
ГМЗ В.Д. Поленова.
М.А. Поленова. Тамбовская крестьянка. 1850‑е. Бумага, уголь, итальянский карандаш. 73 × 62,5.
ГМЗ В.Д. Поленова.
PDF https://disk.yandex.ru/i/zFv6OjZn8PR_pg