Человек, как известно, мыслит схемами. Реальность слишком сложна, чтобы удержать в#nbsp;сознании все воспринимаемые нами элементы, поэтому мы волей‑неволей вынуждены упрощать. Упрощать, чтобы понимать.
Иногда мы упрощаем картину мира до двух элементов. Интересно, что именно мышление антитезами#nbsp;— характерная черта наших противников. Из лагеря атлантистов мы постоянно слышим о#nbsp;победителях в#nbsp;холодной войне и#nbsp;о#nbsp;побеждённых, о#nbsp;правильной стороне истории и#nbsp;о#nbsp;неправильной, о#nbsp;демократии и#nbsp;о#nbsp;тоталитаризме.
Представители бинарного мышления выглядят уверенно, даже глыбоподобно. Этих людей цементирует убеждённость в#nbsp;своём незыблемом праве форматировать мир, словно бы рассекая его на правильное и#nbsp;неправильное, прогрессивное и#nbsp;отсталое, идущее правильным курсом и#nbsp;заплутавшее. Однако мышление, утверждающее выбор только из двух возможностей, ошибочно в#nbsp;принципе. Действия любого существа, как и#nbsp;сам рост всего живого, не имеют в#nbsp;своей основе вилку из двух вариантов. Это только пылесосы, чайники и#nbsp;утюги работают в#nbsp;режиме «вкл./выкл.». Даже тьма и#nbsp;свет в#nbsp;нашем мире имеют множество оттенков, постепенно переходящих друг в#nbsp;друга.
Как писал Игорь Северянин, Как часто красота уродна И есть в уродстве красота.
Я помню слова известного филолога, профессора Санкт‑Петербургского университета, который когда‑то объяснял нам, студентам, что «бинарность, двучленность#nbsp;— это не столько связь, сколько противопоставление, разрыв связи, даже больше противопоставление, чем связь; это, так сказать, тезис и#nbsp;антитезис без синтеза».
В системе мышления, предложенной миру атлантическими элитами, мы видим как раз попытку отказаться от синтеза. Они, эти элиты, не желают даже слышать о#nbsp;синтезе. Есть только тезис. Антитезис должен быть уничтожен, и#nbsp;точка. По сути, это не что иное, как попытка отказаться и#nbsp;от диалога, и#nbsp;от мышления.
Мы не желаем вас слушать. Мы правы, вы нет. Мы хорошие парни, вы плохие. У#nbsp;нас есть ценности, у#nbsp;вас нет ценностей. У#nbsp;нас есть интересы, у#nbsp;вас нет интересов. Нам можно всё. Мы#nbsp;— исключительные.
В основе нашей культуры, напротив, лежит стремление к#nbsp;диалогу, внимание к#nbsp;«другости» (Михаил Бахтин), к#nbsp;поиску синтеза. У нас так принято. Вне диалога, как доказал тот же Бахтин, мышления нет. Поэтому мы признаём, что многообразие мира нельзя исчерпать противопоставлением, тезисом и#nbsp;антитезисом, двойкой, бинарностью, дихотомией.
Россия со времен княгини Ольги стала домом Святой Троицы. Собирание земель и#nbsp;духовное возрождение русского государства началось от церкви Святой Троицы преподобного Сергия Радонежского. Главный шедевр нашего средневекового искусства#nbsp;— «Троица» Андрея Рублёва, образ, который есть едва ли не в#nbsp;каждой православной семье. В#nbsp;советскую эпоху мы взяли на вооружение диалектику Гегеля и#nbsp;триаду развития «тезис‑антитезис‑синтез» гегелевской школы. Наши великие умы#nbsp;— Владимир Соловьёв, о.#nbsp;Павел Флоренский, Сергий Булгаков, Николай Бердяев, Алексей Лосев, Борис Раушенбах#nbsp;— развивали триадические учения.
Троичные схемы глубже и интереснее бинарных. Развитие ребёнка идёт от двоичности к#nbsp;троичности. Поначалу ребёнок способен думать только в#nbsp;категориях «я/другой», «моё/чужое», «дают/не дают». Постепенно он открывает для себя третье, постепенно он начинает понимать, что мир не делится лишь на то, что соответствует его желаниям и#nbsp;не соответствует. Тройка означает, что в#nbsp;мире есть кто‑то ещё#nbsp;— кто‑то, у#nbsp;кого могут быть свои потребности, ценности и#nbsp;желания. Именно триаду мы видим в#nbsp;великих древних культурах. Верховные божества в#nbsp;индуизме объединены в#nbsp;тримурти, тройку верховных божеств. В#nbsp;китайской культуре Инь и#nbsp;Ян, объединённые в#nbsp;круговой символ, дают необходимое третье, аналогом которого выступает синтез в#nbsp;школе Гегеля.
Такое мышление, конечно, свойственно не всем народам. Русский этнограф Александр Золотарёв и#nbsp;французский учёный Клод Леви‑Стросс обратили внимание, что племена, живущие родовым строем, обходятся противопоставлениями. Их мышление совершается в#nbsp;логике бинарных оппозиций: «мягкое / твёрдое», «варёное / сырое», «съедобное / несъедобное». Именно этот подход#nbsp;— назовём его условно архаическим, или детским#nbsp;— утвердился в#nbsp;головах наших противников. Именно этот бинарный подход в#nbsp;политике ведёт к#nbsp;огромным проблемам для многообразия мира и#nbsp;«цветущей сложности» (Константин Леонтьев). Этот подход влечёт за собой чудовищную жестокость по отношению к#nbsp;тем, кто оказался на «неправильной» стороне.
Преступления, как показал Достоевский, начинаются с#nbsp;ошибки в#nbsp;мышлении.
Сейчас мы участвуем в#nbsp;конфликте двух миров, в#nbsp;конфликте, в#nbsp;котором одна часть человечества пытается принудить другую (к#nbsp;счастью, значительно меньшую) к#nbsp;мышлению. Удастся ли?..
Печатается по: Дмитрий Орехов. Логика бинарности#nbsp;//#nbsp;Мир Музея. 2024. №4. С.#nbsp;31.
См. также: Дмитрий Орехов. Уроки Ливадии#nbsp;//#nbsp;Мир Музея. 2023. №1. С.#nbsp;2#nbsp;–#nbsp;5.
Алексей Пищулин. Ялта навсегда#nbsp;//#nbsp;Мир Музея. 2023. №#nbsp;3. С.#nbsp;8#nbsp;–#nbsp;13.
Отрок в пещи огненной. Беседа Алексея Пищулина с#nbsp;Алексеем Варламовым#nbsp;//#nbsp;Мир Музея. 2023. №1. С.#nbsp;8#nbsp;–#nbsp;14.
«Я люблю красоту, и она меня держит на плаву». Беседа Ксении Сергазиной и#nbsp;Валерии Ахметьевой с#nbsp;Юрием Кублановским#nbsp;//#nbsp;Мир Музея. 2023. №12. С.#nbsp;40#nbsp;–#nbsp;42.
Павел Крусанов. Язык русской литературы#nbsp;//#nbsp;Мир Музея. 2022. №11. С.#nbsp;31#nbsp;–#nbsp;32.